Многозубые башни укроют чертоги,
Где властители жизни — епископ и царь,
Под кандальный трезвон запылятся дороги...
Сгиньте, воронов стаи, — словесная гарь!

В васильковое утро белее рубаха,
Улыбается печь и блаженна скамья,
За певучей куделью незримая пряха
Мерит нитью затон, где бессмертья ладья.

На печной материк сходят мама и дед,
Облаченные в звон, в душу флейт и стихов,
И коврижное солнце крупитчатый свет
Проливает в печурки, где выводок слов.

И ныряют слова в самоцветную хлябь,
Ронят радужный пух запятых и тире...
О горящее знамя — тигриная рябь,
Буйный молот и серп в грозовом серебре!

Куйте, жните, палите миры и сердца!
Шар земной — голова, тучи — кудри мои,
Мох — коралловый остров, и слезку певца
Омывают живых океанов струи.

1919