Когда, отрешенный от бредных сознаний,
Бичующих пыток ума, —
Я стал серебристым, как, звездные ткани,
Которых не трогает тьма.

Когда, отрешенный мгновенным разрывом
От всех зацепившихся рук, —
Я сделался грустным и нежным, и льстивым,
Твой преданный, ласковый друг.

Мне было так сладко поверить, смущаясь,
Что я не проснусь, не проснусь...
Мне было так сладко беречь, опасаясь,
Наш тихий, наш чистый союз.

И вот в отдаленье, в задумчивой келье,
Где меркнет полуденный шум,
Сплетаются грезы, звенит ожерелье
Моих очарованных дум.

Все было так робко, мгновенно, мгновенно,
Один молчаливый привет.
И сердце смутилось, дрожа и блаженно,
И в сердце — ласкающий свет,

Какая-то радость незримых присутствий,
Которыми весь упоен,
Какие-то зовы влекущих напутствий,
Какой-то смеющийся сон.

1904